— Да отойди же ты, рыжая морда! И ты брысь отсюда! — Валюха вместе с врачом скорой помощи пыталась пробраться к больной соседке.
Коты были везде. В прихожей, в комнате, чем-то гремели на кухне.
— Иван, Борис, кысь-кысь, — приподняв голову с подушки, позвала Катерина.
И коты тут же прыгнули ей на грудь, выдавив хриплый стон.
— Ну, голубушка, рассказывайте, что стряслось? — спросила врач и почесала за единственным ухом нежившегося на хозяйке кота.
— Да ничего особенного. Это вон Валюха панику развела, — кивнула Катерина на соседку, которая брезгливо снимала с себя черную шерсть ластившегося кота.
— Катюха, не дури, — шикнула соседка и в конце концов отпихнула надоедливое животное.
— Не смей трогать Константина! — вскрикнула больная и закашлялась.
Врач осмотрела Екатерину Ильиничну и вынесла неутешительный вердикт:
— Воспаление лёгких, голубушка. Собирайтесь в больницу.
— Да как-же... Да кто же... Да я же не могу их оставить, — захрипела Катерина и обвела взглядом комнату, в которой собрались все её питомцы.
Врач вслед за ней посмотрела на собравшихся и несколько раз пересчитала, думая, что тут какой-то подвох.
— Девять? — спросила она.
— Ровно девять, — улыбнулась Катерина и морщинки на её лице тут же разгладились. — Это особенные коты.
— Доктор, не слушайте вы её, — встряла Валюха. — Какие они особенные — все с помойки притащенные.
— А я говорю особенные, — возмущенно закашляла Катерина. — Вот этот рыжий — Иван. Память о первой любви. Тот тоже был рыжий, вихрастый конопатый, — любовно потрепала она кота за ухом. — Да убёг к другой Ванька мой. Всё ждала, когда нагуляется, думала вернётся - прощу. Так до сих пор и жду.
— А этот одноухий — Борька. Точь-в-точь как мой Борис, такой же задиристый. Что не так — сразу на рожон лезет. Это его и сгубило — посадили Борьку. Сначала ждала, передачки носила, а его потом возьми и в Сибирь на поселение отправили. А весточки оттуда так и не пришло. До сих пор и жду.
— А вот этот? — Врач показала на ластившегося к ней полосатого.
— Это Володька - морячок. Да чего тут рассказывать — поматросил, да бросил. Но ждать и его не перестала.
— А без хвоста, — показала хозяйка на того, что разлегся между геранью и алоэ, — это Михаил. Михаил у меня евреем был, оттого и вся беда — не разрешила ему семья жениться на мне. Обещал что-нибудь придумать. Видать всё думает. А я всё жду.
— Да отстань же ты, окаянный, — соседка снова отодвинула от себя чёрного.
Катерина заметила это:
— А Константин такой, — на две семьи жил.
— Неужели и его ждёте? — спросила врач, проникнувшись рассказом.
— Да, и его жду... Когда извиниться соизволит.
— А белый? — врач крутила головой, выискивая о ком ещё не рассказала Екатерина Ильинична.
— А этого я серым принесла, а смотри как отмылся. Это у нас главбух Сергей Сергеевич. Ох и красавец был, вся бухгалтерия в голос вздыхала по нему. А он меня выбрал, горы золотые сулил. Жду. Гор то этих.
— А этот вот совсем на помоечного не похож, — сказала врач и смутилась, не то перед Катериной, не то перед британцем.
— Позвольте представить — Аркадий. Доктор экономических наук, женат, двое детей, живёт заграницей.
— А зачем он вам? — робко спросила врач.
— Жду открыток и шоколада, — расплылась в улыбке Катерина.
— Этого лишайного вообще давно пора на вольные хлеба, — послышалось Валюхино ворчание на проходящего мимо кота с проплешинами по бокам.
— Я те дам на вольные, — захрипела Катерина. — И запомни — он не лишайный! Просто лысеющий. Шурик, — объяснила она врачу. — Его я и в самом деле с помойки привела. Отмыла, накормила, но человека из него так и не сделала. Обчистил квартиру и был таков. Жду, когда ж поймают засранца.
— Вот тот ещё — неприметный. — Врач загнула пальцы и убедилась, что это последний - девятый.
— Да это так, — отмахнулась Катерина, — ничего особенного. Валентин Николаевич, мы с ним в стационар на капельницы бывает вместе ходим.
— А чего ждёте?
— Да ничего и не жду. Ну если только на чашечку чая может или там на почту вместе сходить.
Врач засобиралась:
— Вы же присмотрите за ними, правда? — обратилась она к Валентине.
— Да уж куда деваться, — развела руками та.
— Знаю я эту падлюку, спит и видит, как моих котиков уморить, — захрипела Катерина.
— Екатерина Ильинична, вам нельзя волноваться, и так давление высоковато. Всё хорошо будет. Правда? — врач снова обратилась к соседке.
Валюха поспешно закивала, а в голове уже зрел план как избавиться от вечного Катерининого ожидания.